Проповедь прот. Виктора (Бурбелы) на евангельское чтение о воскрешении сына наинской вдовы.

В сегодняшнем евангельском чтении говорится о чуде воскрешения мертвого человека, сына наинской вдовы. 

Евангелист Лука повествует нам об этом событии, которое произошло после того, как Иисус вышел из города Капернаума: "…Иисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой" (Лк. 7:11-17).

Итак, город Наин располагался недалеко от горы Фавор. Подходя со множеством народа к нему Иисус увидел похоронную процессию, очень многочисленную, поскольку хоронили молодого человека, который был единственным сыном вдовы. Поэтому материнские слезы были очень горькие и все присутствовавшие на этих похоронах сочувствовали ей и скорбели вместе с ней, разделяя ее горе. Нам это вполне понятно, поскольку и в современном мире умирает немало молодых людей и даже детей, и когда умирает пожилой человек, который прожил все-таки уже свою жизнь, то ощущения близких и окружающих совсем иные в сравнении с тем, когда умирает юный. Хотя, казалось бы, смерть одна и та же, но чувства и эмоции совершенно разные. 
И вот именно такая процессия, исполненная особой скорбью, встретилась Иисусу, и Он подошел к матери этого умершего и сказал коротко: "Не плачь". Он не утешал ее многими словами человеколюбия. Но Он выразил Своре человеколюбие не словами, и делом. Он подошел к людям, которые несли одр с телом покойного, и прикоснулся к этому одру. И как только Он прикоснулся, процессия остановилась, потому что, по традиции иудейской, любое прикосновение к умершему человеку обозначало  нечистоту, то есть требовало очистительной жертвы. И никто из процессии не прикасался к телу усопшего. А раз Иисус прикоснулся, то это было  расценено, что Он хочет или попрощаться, или совершить что-то особенное. И Он обратился к покойному и сказал: "Юноша! Тебе говорю, встань!". И этими словами наверняка Он вызвал недоумение у всех присутствовавших при этом, потому что обращаться с такими словами к покойнику позволительно, наверное, только Тому, Кто может воскресить, только Богу. Но  пока люди в недоумении удивленно стояли, покойник поднялся, сел и начал говорить. И так произошло чудо воскресения. И горькое рыдание превратилось в радость великую. 
Люди радовались и говорили, мол, действительно, насколько великого пророка воздвиг Бог в народе нашем. И свидетели этого, наверное, не до конца осознавали суть произошедшего. Как и мы сегодня не до конца можем осознавать это, хотя даже мы, в отличие от тех людей, уже знаем, что Христос Воскрес и что Он — Господь. Но и для нас не до конца понятно. С одной стороны, вроде бы, не удивительно, ведь для Бога нет ничего невозможного, Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых. И с нашей христианской точки зрения, человек, который не понимает этой аксиомы христианской или не понимает, что есть жизнь будущая, для нас непонятен и неразумен, поскольку для нас это естественно, потому что нас этому научили, нам открыли эту истину, в том числе, и Бог открыл своим евангельским словом. Но вот  очень интересно, что главным  мотивом,  можно даже сказать, главным действием в этой истории является смерть. Именно благодаря тому, что человек был умерший, произошло его воскресение. 
Так что же такое смерть? И вот вроде бы мы все знаем ответ на это  вопрос, но судя по нашему поведению, не до конца понимаем. С одной стороны, у нас есть четкое осознание, что мы все умрем. Мы каждый день слышим о смерти. И не только близких нам людей. А ведь каждую секунду умирает очень много людей. Мы точно не знаем, сколько. И каждую секунду люди рождаются. И так происходит, если можно так выразиться, круговорот человечества. Но вот в чем вопрос: почему-то когда мы присутствуем на похоронах, мы сострадаем горю человеческому, но когда не присутствуем, мы этого не умеем делать. Например, каждый день мы смотрим телевизор или слушаем новости, или читаем газету, и каждый день там обязательно убитые люди. То расчлененные трупы, то взорвавшиеся тела на минах и бомбах бандитов и террористов, погибшие в автокатастрофах, сгоревшие в авиакатастрофах, в пожарах, умершие от греха самоубийства, убитые в бытовых драках, удушенные газом, съеденные или укушенные зверями. И все эти образы действия смерти в мире мы наблюдаем каждый день. И это наблюдение, может быть, происходит не совсем по нашей воле, хотим мы или нет, нам эта информация подается и подается непрестанно. Часто рассказывают о смерти, меньше — о жизни, особенно о будущей жизни. Почти не рассказывают, как живут пенсионеры, не в такой интенсивности идут новости о том, как жить на пенсии, за что жить, какие у пенсионеров цели, а рассказывают о смерти телесной.  
И здесь возникает очень интересное для христианина наблюдение. Ведь помнить о смерти — это вроде бы один из главных святоотеческих принципов бытия в этом мире, восприятия мирской информации. Если выкристаллизовать в одну фразу общее мнение святых отцов нашей церкви, то можно сказать, что, помнить о смерти — это есть очень правильно для христианина. И они обосновывают это так: потому что когда ты помнишь, что ты умрешь, может быть, сегодня или завтра, то ты не будешь делать того, что тебе навредит, что навредит ближнему твоему. Ты не будешь отбирать последнее, не будешь гнушаться тем, кто будет нуждаться в твоей помощи, потому что ты будешь знать, что с собой не возьмешь.  Если точно знаешь, что умрешь, ты уже не будешь воровать, не будешь оскорблять и осуждать, не будешь гордиться своим умом, своим богатством, славой, потому что ты знаешь, что смерть уравнивает всех. Смерть смеется над твоим умом, богатством, над твоей человеческой мудростью, над временными целями. Но она трепещет перед тобой, если ты видишь в ней не конец, а видишь смысл. 
Но мы видим парадокс. С одной стороны, нам показывают смерть каждый день, но при этом мы ничего не делаем, чтобы эта смерть в нашем понимании была частью жизни. Получается, что человек, который следует святоотеческому опыту и готовится к смерти, тот совершенствуется, ищет чего-то другого, а не того, чего ищет обычный человек, игнорируя смерть. И в этом разница. Когда человек видит смерть каждый день и не думает о ней, и не готовится к ней, к своей личной смерти, он, наверное, не верит в то, что есть жизнь после смерти, а верит, что смерть — это конец всего. И только человек, который знает, что за смертью есть еще нечто, то он, наверное, уже будет делать что-то, чтобы готовиться к этой смерти.
Поэтому часто и выходит, что со всех сторон нам рассказывают о смерти, но нас это как бы не касается. И дошло уже до того, что у нас война в нашей стране, убивают наших же граждан, и мы об этой войне слышим каждый день, но относимся к ней так, будто она не у нас идет, а где-то на другом континенте. И не задумываемся о трагедии, которая наступает с моментом окончания человеческой жизни.  Потому что, если бы осмыслить, что значит, отобрать у человека жизнь, то можно прийти к выводу, что это значит — отобрать у него шанс и время на покаяние, на подготовку к вечности, отобрать то, что было дано ему свыше Богом, но не тобой. И поэтому смерть, которая нас окружает, но о которой мы не задумываемся, перестает в нас быть свидетелем нашей временности. И тогда наша жизнь превращается в некий набор целей, вещей, стремлений, которые не имеют какого-то правильного логического завершения. 
Если рассуждать по этому поводу с более  христианской точки зрения, а не так, как мы сейчас попробовали, с более мирской, то можно увидеть, что христианское сознание понимает смерть в двух ракурсах. Различается смерть телесная и духовная. Святитель Григорий Палама конкретизировал этот вопрос так, что разлучение тела с душой — это есть смерть телесная, а разлучение души с Богом — это есть смерть духовная. 
И вот получается, что с христианской точки зрения, среди живущих 7 миллиардов человек на нашей планете Земля большая часть — мертвецы. Потому что исполняются  на них слова Христовы: имеют глаза, но не видят, имеют уши но не слышат. И если продолжать эту мысль, по логике, то можно также сказать, что имеют чувства, но не ощущают. И в связи с этим возникает путаница в смысле и цели жизни, потому что объективных вещей духовной жизни не могу или не хочу по каким-то причинам осознавать, а телесное загромождает собой все, и поэтому оно становится и смыслом, и наполнением жизни.  
Таким образом, можно сделать вывод, который сделал апостол Павел. Он говорит: если вы {ристовы, то ваше тело мертво для греха, а дух жив для Христа. То есть получается, что весь мир, который не слушает Бога, не слушает голоса своей совести, не думает о главных вопросах, которые, может быть, даже задает рациональный ум человеческий, о смысле, о первопричине, о конце жизни, тот, кто их игнорирует, тот никогда не найдет Бога, потому что Бог есть начало и конец, Альфа и Омега, и Сам есть жизнь и все, то есть в любой момент, так или иначе, ты соприкасаешься с действием Божием в этом мире. А тем более исследуя вопрос о вечности, о смерти, о причине бытия, ты в любом случае придешь к такому понятию как Бог. И это очень важный момент, потому что в своих поисках исследуя понятие Бога, можно ответить себе на многие вопросы. И не только себе, а еще и понять смысл многих вещей, которые происходят в мире. 
Тем не менее, сегодняшнее евангельское чтение говорит о том, что смерть — это, оказывается, не конец, это, оказывается, не так страшно, как мы все привыкли себе представлять. Вот и у нас в мире, хоть мы  живем уже, вроде бы, на такой глобальной планете, где каждый друг друга может видеть и слышать, но все-таки еще остались разные представления о смерти и разное отношение к ней. 
Например, мы по-христиански хороним своих мертвецов, давая им последнее целование, мы не гнушаемся мертвого тела. В других странах горб с умершим человеком закрывают, ставят в дальний угол церкви, проходит отпевание, даже не открывая гроб. В третьих странах просто заматывается тело в ткани и сжигается, закапывают кости, потом через несколько лет вырывают и складывают в костницу. Иные народы на воду пускают, иные еще как-то по-другому. Но характеристика этих погребальных обрядов говорит о том, что часть людей гнушается этого мертвого тела, боится видеть мертвое тело. Но при этом видит его каждый день через телевизор. И возникает опять дилемма об отношении человека к телу человеческому и к смерти как к такому явлению, которое делает из человека получеловека. Ведь когда он жил, никто его не гнушался, все с ним разговаривали, а когда он лежит мертвый, его игнорируют и не хотят даже прикоснуться к телу мертвому. 
Но еще один парадокс при этом, когда большинство из этих народов говорят, что души нет.  Возникает логический вопрос: откуда такие умозаключения, если ты только что сам с живым человеком разговаривал, а от мертвого шарахаешься, то есть это означает, что вот эта плоть — это для тебя не человек, потому что ты гнушаешься ее, то что ж тогда есть человек?  
Вот эти все противоречия в обосновании нашей жизни только подтверждают то, что был изначально из праха  взят человек, и Бог сказал: прах еси и в землю возвратишься. Именно поэтому когда исходит душа из тела, возвращается тело земное, взятое из персти земной, туда, откуда взято, и разлагается на те же молекулы, на тот же земной состав, который был перстью земной. 
Но все эти процессы в свете сегодняшнего евангельского чтения приобретают некий иной оттенок. Если мы говорим, что тело разлучилось с душой, значит, это уже все, земля и тление, и больше ничего. И несут это тление погребать, но вдруг ему другой человек, Иисус, говорит: встань. И тот встает. И это не единственный пример в Евангелии, когда описывается воскрешение мертвых. Христос воскресил и дочь архисинагога, и четырехдневного Лазаря, человека, который уже 4 дня находился умерший в гробе. Были случаи воскрешения и в Ветхом Завете, пророкам Илие и Елисею Бог дал власть воскрешать мертвых. Но пророки прежде воскрешения долго молились Богу, а Христос повелительно обращается к мертвому человеку, как Бог, как тот, кто однажды повелел при сотворении человека из персти земной восстать человеческому существу, так и здесь Он повелевает персти, побежденной смертью, восстать к жизни снова. Здесь происходит прямое откровение. Это уже Божественное действие, ибо его совершает Тот, Кто имеет власть, Сам Творец повелевает. 
И, конечно, самым главным свидетельством сущности жизни и смерти является Воскресение Самого Господа Иисуса Христа. В свете этого всего нашего маловерного телесного, плотского ума Бог и пришел в мир, чтобы показать нам наше будущее, чтобы избавить нас от греха, то есть научить нас жить с Богом, по воле Божией. Избавить нас от проклятия, то есть от тех последствий грехопадений, которые приходят на человека. Как раз смерть и является одним из таких последствий проклятия. Когда Адам и Ева нарушили волю Божию в Раю, то Бог облек их в кожаные ризы, В святоотеческом наследии есть такая трактовка, что вот эти кожаные ризы понимаются как смертность и подверженность стихиям, и вместо жизни человек начал жить по закону выживания, до этого он жил, а теперь стал выживать, и это есть последствия проклятия, которое несет в себе грех. 
Так же, как и у нас в современной жизни. Возможно, мы не совсем понимаем, причем тут Адам и Ева к нам? Но если  мы грешим в своей жизни, то следствием  этого греха будет наше проклятие. Оно будет довлеть и никуда не денется, и все, что ты сделал другому, все тебе воздастся. Вот поэтому грех есть проклятие. И, конечно, последствием такого греха является смерть, ибо сказано, что одним человеком вошел грех в мир, и грехом вошла смерть. И так смерть вошла во всех людей, потому что в первом человеке все согрешили. 
Зачем же Бог попустил нам эту смерть?  Святитель Григорий Богослов говорит так: Бог положил смерть в роде человеческом для того чтобы зло не стало вечным в человеке, чтобы человек вот эту свою временную жизнь, все-таки жизнь исковерканную непослушанием или выходом из Божественной любви, не превратил бы в вечный  хаос. Поэтому смерть в христианском понимании в некотором смысле рассматривается даже как благо. Представляете? Благо!!! 
Апостол Павел об этом говорит: я уже хотел бы разрешиться, чтобы быть со Христом. Он желал уже смерти, но не по своей воле, а такой, которая дана была бы свыше, как разрешение от болезней, от скорбей, от последствий грехопадения прародителей наших, смерти как  освобождения от проклятия, от выживания, и переход в жизнь. 
И здесь нужно понять главный момент: что именно  к этому пониманию смерти стремится каждый человек, который живет по заповедям, именно это понимание смерти пытается вложить своим Крестным  подвигом и Воскресением Спаситель. В данном случае слово "Спаситель" употреблено не случайно. Ведь много людей можно назвать спасителями, то есть такими, которые спасают. Это и пожарные, кто-то спас тонущего, многие думали, что они спасли людей от других народов, от катастроф, личных, общественных, государственных, может быть, даже в масштабе всего мира, и их можно назвать спасителями. Но никогда в истории человечества, в истории религии, ни у одного выдуманного бога не было того, что есть у живого Бога. А именно: Он спасает человека от смерти. Он пришел спасти ни от чего-либо, происходящего с человеком на земле, ни от болезней временных, не для того, чтобы восстановить зрение временное (хотя исцелял и слепых, и прокаженных, одержимых неизлечимыми недугами). Но главным смыслом Его прихода была задача спасти человека для Вечности. То есть дать человеку понимание, знание и видимый образ того, что за смертью есть жизнь, что смерть — это часть жизни, и что в этой части жизни надо видеть смысл, и от этого меняется все. 
Для нас, христиан, очень важно избежать внезапной, напрасной, неожиданной смерти, и об этом мы молимся за каждым богослужением. Почему же мы просим Бога, чтобы Он избавил нас от этого? Потому, что христианин желает увидеть приближающуюся к себе смерть вдали еще идущую, чтобы встретить ее не как катастрофу, не для того чтобы претерпеть ее, а для того чтобы пережить ее, перейти через нее, переступить, разорвать ее изнутри, как это сделал Первенец из мертвых Христос, чтобы восстать опять из пепла Его властью и по Его слову, и с верой в Него.
И от этого каждый человек, который заболевает перед смертью, имеет большое благо — время на покаяние. Но это благо, конечно, бывает для человека только тогда, когда человек осмысливает христианский подход к этим жизненным обстоятельствам. А если же человек не видит этого христианского подхода, то болезнь предсмертная и сама приближающаяся смерть приводят в ужас, к ощущению катастрофы психической, к тупику духовному, а дальше, не дай Бог, и к самоубийствам, к эвтаназии. Безвыходной ситуацией кажется для такого человека приближающаяся смерть и нескончаемая болезнь. У христианина такие вещи вызывают противоположные эмоции и чувства. Но это не означает, что сам переход будет обязательно легким. Ибо сказано, что претерпевый  до конца — тот спасется, и еще: в терпении стяжите души ваши. Не происходит это безболезненно,  безэмоционально, все происходит в боли волевого выбора. И не столько боль телесная, сколько боль психологическая, которая возникает из-за страха неизвестности.  
Часто умирают люди разного возраста, особенно когда дети или младенцы, то потерявшие их близкие люди начинают вопить к Небу, говорить: а где же справедливость? К Божественной справедливости взывают. И сегодняшнее евангельское чтение имеет еще одну характеристику, открывающую смысл Божественной справедливости. Бог — это любящий Отец. Это не довлеющий судья. Это не правитель, который ждет, когда ты умрешь, чтоб с тобой расправиться. Бог есть любящий Отец, который  произвел тебя в этот мир и который заботится о том, чтобы все у тебя было  для жизни, в той или иной мере. 
И вот еще какой момент. Раз мы думаем, что будет Вечный суд, то понимаем ли, Кто нас будет судить? Судить нас будет не безликий образ справедливости, не безликий образ некой кармы или судьбы, нас будет судить даже не Бог Отец, потому что весь суд Бог отдал Сыну. Нас будет судить Тот, кто был человеком, кто был таким, как мы, кто так же страдал, радовался, носил  такую же плоть, прах земной носил на Себе, и кто так же умер, и Воскрес. И об этом свидетельствует сегодняшнее евангельское чтение. Он воскресил юношу из жалости к матери. 
Для него, Бога, Всевидца, которому принадлежит Вечность, не было задачи воскресить всех умерших в жизни временной, а определить к жизни вечной. Поэтому каждый умирающий во Христе, в каком бы он возрасте не умер, он жив в вечности. И Господь сказал: Я не есть Бог мертвых, но Бог живых. И в этом кардинальный смысл понимания, почему умирают люди в разном возрасте. Есть такое христианское понимание, которое говорит, что Бог забирает христианина, человека, который верует в Него, в тот момент, когда христиан наиболее готов к этому. Тот, кто исполняет волю Божию, кто вручает себя в руки Божии, тот вручает себя в жизнь, и поэтому каждый христианин каждый день ложась спать, говорит: в руце Твои, Господи, предаю дух мой. Прямо сейчас, ложась спать, не знаю я, проснусь ли завтра, и Ты, Господи, видя, когда мне лучше перейти туда, в мир иной, возможно, уже сейчас возьмешь меня в вечные обители, в жизнь вечную, я готов предать дух мой в Твои руки. 
У людей, которые не знают этих вещей, возникает мысль: а как же дети, как же мужья, жены, родители, матери? Но разве вы не  знаете, что Бог есть Любовь? А разве не Он сказал, что кто любит  отца или матерь, или сына, или дочь, больше Меня, тот не достоин Меня. Зачем же Он сказал такие страшные слова? Такие слова мог сказать только Тот, Кто любит и умеет любить наших детей и наших родителей больше, чем мы способны их любить, Кто дает им больше, чем мы способны им дать. 
И в свете этих познаний горькая смерть и останется горькой, ибо мы люди, имеющие любовь, и любовь к ближнему превосходит все. Но эта любовь в нас останется и не угаснет, если мы будем понимать, что есть вечность и есть Бог, который тоже в Любви примет. Мы в любви проводили, а Он в любви примет. А если нет у нас такого понимания, если мы в своей жизни игнорировали такое понятие как Бог и его действие в  мире, приписывали все себе и естественному ходу событий, непонятно откуда взявшемуся, если мы все обосновывали в своем уме, основываясь только на научном внешнем, игнорируя научное внутреннее, то тогда мы можем прийти к состоянию, когда нас будут ужасать эти вещи, когда мысли о смерти будут приводить в печаль, когда они будут нас ставить  перед лицом бессмыслицы. 
Представьте себе человека, который не знает Бога как Любви, который не знает Бога как Отца, и у него происходит такая трагедия, что он  будет делать в этой ситуации? Вопить к Небу. Он будет рыдать горько, и печали его не будет окончания. Но такая печаль его основывается только на его собственном эгоизме, на котором построена вся его жизнь. И он до тех пор будет рыдать и не будет иметь утешения, пока не увидит хотя бы какой-то другой смысл в этом бытии, которое оканчивается смертью и могилой, и за этим темнота, пустота, мрак приближающегося ада. 
Поэтому, дорогие братья и сестры, если подытожить сегодняшнее евангельское чтение, то надо сделать для себя главный вывод: настоящему христианину надо увидеть себя умерщвленным, чтобы не умереть. Умерщвленным философскими, телесными, научными, земными, логическими, нелогическими, другими делами, которые не дают жить духовно. Лучше иметь мертвое тело при живой душе, чем мертвую душу при живом теле. Это вечная мука, ад и погибель, и нескончаемая вечная смерть. 
Да будет же Бог с нами, в нашем сердце, и эти мысли о смерти, приближающейся как день Господень, в любую минуту (мы не знаем, когда), всегда будут в нашей голове, не для устрашения, не для эмоций, не для скорби, а для памяти о Боге, о жизни лучшей, о жизни, где нет ни печали, ни воздыхания, а бесконечность с Богом. Аминь