«Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного. (Евангелие от Матфея, глава 5)

Мученическая кровь архиепископа Харьковского Александра пролилась в нашем городе 24 мая 1940 года. По словам очевидцев, он был удушен в тюремной камере. Промыслом Божиим он был приведен в Харьков после невероятных скитаний по разным уголкам Российской империи.

Будущий святой родился в 1851 году в городе Луцке (тогда это была территория Польши), окончил 4 класса Волынской Духовной Семинарии, затем служил учителем народной школы. Отца потерял рано, некоторое время жил с матерью, которую очень любил. После смерти матери, Александр Феофанович Петровский (так звали архиепископа в миру) стал жить весьма беспечно. Зачастую мир затягивает незаурядную личность, однако Господь хранит своих избранников на всех путях их. Так, в определенный момент своей рассеянной жизни, Александр увидел необычный сон. К нему явилась покойная матушка и приказала немедленно принять монашеский постриг.

Архимандрит Гавриил (Гиуврис), подвизавшийся на Святой Горе, говорил так: «Первый этап на пути к истинному монашеству – это зов Божий, а второй – это согласие человека на этот зов и следование ему». Услышав такой призыв из уст своей горячо любимой матери, пятидесятилетний Александр принимает монашеский постриг в московском Донском монастыре, сохраняя имя, но кардинально меняя собственную жизнь. Возможно, при этом новопостриженный инок был готов к уединенной жизни в этой обители. Однако, «неисповедимы пути Господни»…

Вскоре после рукоположения отец Александр был назначен наместником Донского монастыря с возведением в сан архимандрита, а в 1903 году – он уже эконом и казначей Туркестанского архиерейского дома. Последующие назначения не менее стремительны и дивны: 1906 год – казначей Жировицкого Успенского монастыря, 1910 год – настоятель Лубенского Спасо-Преображенского монастыря. 1917 год – настоятель Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря. В своих проповедях он открыто осуждает большевиков, и вскоре покидает и эту обитель. В 1918 году переезжает в Полтаву, и живет при архиепископе Феофане (Быстрове), который отличался многими талантами, и в свое время даже получил предложение от Императора Николая ІІ стать духовником Царской семьи. В 1919 году отец Александр назначается настоятелем скитской церкви бывшего Козельщанского женского монастыря.

Свою историю эта обитель ведет от проявления чудотворных свойств иконы Божией Матери, владелицей которой была София Михайловна Капнист, дочь выдающегося математика Остроградского, профессора Харьковского университета. Ее больная дочь Мария получила чудесное исцеление от этой иконы, и тут же к новоявленной святыне стало стекаться много народу из разных уголков огромной Российской империи. Отец отроковицы становится главным жертвователем Козельщанской обители. Родственные узы Софии Капнист с харьковским профессором – далеко не единственная связь этой обители с нашим краем.

Учрежденный по благословению Амвросия Оптинского, Козельщанский монастырь стал быстро разрастаться и всего за 30 лет вырос в целый монастырский комплекс, где уже действовало два храма – каменный Преображенский и деревянный Рождество-Богородичный. Но вскоре решено было построить вместо маленькой деревянной церкви величественный собор. Местные строители не смогли воспользоваться услугами столичных архитекторов, поэтому отклонили проект выпускника Санкт-Петербургской академии художеств В. Н. Николаева. Этот архитектор жил в Киеве и не мог ездить далеко на стройку, поэтому строительством руководил харьковчанин В. Н. Таранушенко, который и построил храм по проекту Полтавского епархиального архитектора Носова. На постройку каменного Рождество-Богородичного собора жертвовал сам император Николай ІІ, и сразу же после строительства его признали самым красивым храмом не только на Украине, но и во всей Российской империи. Иконостас храма был изготовлен из редкого белого мрамора, колонны и панели – из высококачественного зеленого бразильского оникса, а арка главного иконостаса с царскими вратами была украшена венецианской мозаикой.

В 1929 году чудотворная икона Божией Матери Козельщанская, которая висела над монастырскими воротами, заплакала кровавыми слезами, что, с одной стороны, вызвало необычайный подъем народной веры в то страшное время, а с другой, ознаменовало целую волну репрессий советской власти по отношению к верующим людям, а к насельницам монастыря – в особенности. Настоятельница обители, игуменья Олимпиада была зверски замучена в застенках НКВД. Около пятидесяти монахинь, переместились на реку Псел, где образовался скит, духовником которого стал архимандрит Александр. В 1932 году скит был упразднен. В этом же году отец Александр назначается сначала наместником Киево-Николаевского монастыря, затем после принятия епископского сана становится епископом Уманским, викарием Киевской епархии. С 1933 года он – епископ Винницкий, а с 1937 года – возводится в архиепископский сан и переезжает в Харьков, на последнее место своего служения.

В Харькове Владыка поселился на улице Софиевской, в скромном небольшом доме. В это страшное время храмы закрывались один за другим, и к приезду архиепископа Александра насчитывалось всего три действующих церкви: Трехсвятительская, («Гольберговская») и две на Холодной горе – Озерянская и Казанская. Впоследствии, единственным храмом Канонической Православной Церкви в нашем регионе остался лишь Свято-Казанский храм, и тот приходилось делить с раскольниками-обновленцами.

По результатам переписи населения в то время 70% жителей нашей страны считали себя верующими людьми. Однако государственные деятели не спешили обнародовать эти данные, а приступили к крупномасштабным акциям по искоренению религиозности своего населения. Методы использовались разные: пропагандистские (клевета и осмеяние чувств верующих) и репрессивные (вплоть до полного уничтожения «этой заразы»).

В этих условиях, каждый раз, отправляясь на службу, Владыка предполагал, что может и не вернуться обратно домой, и каждый день в храме проживался им как последний. Видимо поэтому все воспоминания об этом периоде жизни священномученика свидетельствуют о вдохновенной проповеди веры и молитвенного подъема: «Бывало, поет хор на ектении «Подай, Господи», а архиепископ скажет: «Да вы и человека не станете так просить, чтобы он подал. Разве так холодно просят?» И, обратившись к народу, говорил: «Пойте все!» И тогда более тысячи молящихся едиными усты и единым сердцем начинали петь».

28 июля 1938 года архиепископ Александр был арестован по подозрению в шпионаже в пользу Польши и заключен в тюрьму, расположенную неподалеку от храма на Холодной Горе. Поводом к обвинению послужила переписка с братом, проживающим в родном городе Владыки – Луцке, входившим в то время в состав польского государства. Сразу же после ареста начались допросы и жестокие избиения архиерея (которому на то время исполнилось 87 лет). Это мучение длилось на протяжении года, а затем Владыку осудили еще на 10 лет тюремного заключения. Приговор выглядел как издевательство над почтенным возрастом и саном правящего архипастыря, который с истинным смирением претерпевал все и до последней минуты оставался верен Тому, кто призвал его в свое время, и на чей зов откликнулось когда-то его сердце.

«Господь хранит пришельца» – сказал псалмопевец Давид. Всевышний попустил скорби и страдания своему угоднику, но не попустил ему полного забвения. После кончины тело священномученика было отправлено в тюремный морг, где работали верующие люди, знавшие Владыку лично. Когда поступило распоряжение о возвращении тела убиенного обратно в тюрьму, они подменили его на труп неизвестного старика, а своего архипастыря тайно вывезли и похоронили, как и подобает, в архиерейском облачении на кладбище Залютино (сейчас кладбище № 6). По некоторым сведениям, в последний путь Владыку тайно провожали бывшие монахини Козельщанского монастыря. Могилу же отметили специальным знаком, и только очень близкие люди знали об этом и хранили эту тайну.

В 1993 году, согласно прошению Митрополита Харьковского и Богодуховского Никодима, архиепископ Александр был реабилитирован и причислен к лику местночтимых святых, а его останки были помещены в гробницу и перенесены в Благовещенский собор. Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года священномученик Александр причислен к лику общероссийских святых, день его памяти устаноовлен 24 мая — в день его мученической кончины, 12 ноября – день обретения его святых мощей и 1 июня – вместе со всеми мучениками Слободского края. По благословению митрополита Харьковского и Богодуховского Никодима священномученик Александр был объявлен покровителем г.Харькова и его жителей, и воздвигнут в его честь прекрасный храм на пр. Косиора, который напоминает нам не только о жизни священномученика Александра, но и о вечной правде Божьей, за которую он пострадал! Его жизнеописание можно найти в Псково-Печерском патерике, однако харьковчане по праву считают его своим, передавая из уст в уста ставшие легендой сведения о его пребывании в тюремных застенках и тайном погребении.

Одна из таких историй свидетельствует о следующем. Когда архиепископ служил в последнем уже остававшимся открытым в Харькове храме Казанской иконы Божией Матери на Лысой Горе, то он истово молился и среди прочих слезных молитв произнес и такую: "Господи, да, не погаснет последняя лампада православной веры на Харьковской земле, возьми в качестве жертвы искупительной мою жизнь, только не позволь закрыть все храмы". И Господь принял его жертву, вскоре владыку арестовали и убили, а Казанский храм — единственный в Харькове, который не закрывался никогда.